День продрогший ушей за гору.
Вечер землю засыпал крупой –
По колдобинам шел без разбору
Полуголый ноябрь, как слепой.
Протыкали деревья вервями
Темноту и дрожали во сне.
А дома от бессонницы вяли,
В деревянной темнея броне.
В безысходности плакали стекла,
Что прозрачность ушла с сентябрем.
А в избе померла бабка Фекла,
Опрокинув уж налитый бром.

Уже октябрь, но так красиво.
И на осенний свой парад
Всех бабье лето пригласило,
Чтоб показать цветной наряд.
И все бесплатно, ни полушки
Не попросило за тепло.
С деревьев медом манят грушки,
И на душе легко, светло.
А я прошу еще немножко
Отсрочки бурям и дождям.
За те мгновенья из окошка
Осенним золотом отдам.

Вот опять зажгла канделябры
Утром осень в притихшем саду:
И от жара хмельного багровы –
Листья с кленов упали в чаду.
Повернул ветер к югу осинник,
Что шумел, как уставший прибой,
И погнал в небосвод его синий,
Высь обрызгав цветною волной.
Дождь стучит сонет на асфальте,
И меняет природа холсты.
Уж ноябрь чертит листья по кальке
В мерзлых лужах былой красоты.

Небо куталось в серую шаль
Пуховых облаков и дрожало.
Снова осень пришла.
Только жаль,
Все с приходом ее замирало.
Листья гасли, как свечи, в пруду,
Отлетая на юг с журавлями.
И стонали деревья в бреду,
Над пустыми, качаясь, полями.
Ветер бил с колоколен берез
Похоронные марши о лете.
А земля, размокая от слез,
В дождь рожала грибы на рассвете.
Грузди толпами лезли наверх,
Попадая под чей-нибудь ножик,
Соскребающий лиственный мех.,
Что скрывал седину от прохожих.
Скоро скатертью белой она
Застелит перемерзшую землю,
И стоять буду я у окна,
Вспоминая о плаче осеннем.

Цветы, увядшие, на раме,
Мою впитавшие тоску.
С которой шла дорогой к маме,
Как плети, душу мне секут.
Стою, от горя захлебнувшись,
У одинокого холма.
Ты в каждом дне со мной минувшем,
Моя родная мама!
Ма…

Нужда по свету мыкалась
С котомкой на плечах,
Израненная тыкалась
К теплу в чужих углах.
Сухой давилась коркою,
Молилась день и ночь,
И бать на людях кроткою
Ей было так невмочь.
Богатые шарахались,
Бежали от нее,
А бедные лишь ахали,
Отдав до нитки все.
Ее глаза незрячие
Склевал соленый дождь –
Она кругом маячила,
Вымаливая грош.

Я в зеркала смотрелась часто:
Боялась что-то упустить.
А день в них облик мой печатал,
Как в миражах сухих пустынь.
Они меня то вдохновляли,
То говорили про изъян,
Смешили, плакали, кривлялись,
Раскладывая лет пасьянс.
И только иней в длинной стрижке
Они закрасить не смогли –
Подстерегли, когда сынишки
Со мною вровень подросли.

Рукой безжизненно-холодной
Ноябрь деревья обнажил,
К утру заплаканные сходни,
Ледовым панцирем покрыл.
И снег, как будто через сито,
Стекал с небесной высоты,
Ложась слепящей белизною
На потемневшие кусты.
И ветер нес с собой смятенье,
В нем жизнь цеплялась за края.
Но не было уже спасенья
В последних числах ноября.

Чай,
Как снег пушистый,
Весь в цветах медовых,
Словно пух
Ложится
На мои ладони.
Сколько раз,
Бывало,
Согревал ты душу!
Я чаи пивала
В ледяную стужу.
…Разделило время
Полюса нежданно,
А заботы бремя
Испытала рано.
Я теперь не чаю
Гостьей быть твоею –
Словно в море чая
Все брожу,
Хмелею…

Смывает дождь зимы опрелость
И ветошь, словно теплый душ.
На почки глянь:
Весна созрела.
Чтобы с берез накапать пунш!
Здесь винный воздух, как похмелье
От суеты прошедших дней.
Закат забрызгал все сиренью –
И я, как все, тянусь к весне.
И узнаю повсюду почерк,
Всему дающий расцвести.
Иду от восклицаний к точкам
Вновь по весеннему пути.